На прошлой неделе мы публиковали новость о том, как правильная реакция сотрудницы службы экстренной помощи из Лондона помогла полиции оперативно отреагировать на ситуацию домашнего насилия. Пострадавшая обратилась за помощью, но разговаривала так, будто звонит в доставку пиццы. А что будет, если позвонить в беларусскую милицию и повести себя подобным образом? «Зеркало» задалось этим вопросом — оказалось, вряд ли можно рассчитывать на какой-то эффект.
Сотрудница линии экстренной помощи Пиппа Харви, приняв очередной звонок, услышала просьбу о доставке пиццы, однако быстро поняла, что это код. Так как обратившаяся за помощью женщина явно не могла отвечать на вопросы прямо, Харви не растерялась и нашла выход.
— Вам нужна доставка пиццы или полиция? Если полиция, скажите «да», — спросила диспетчер. И, поняв, что женщине нужна помощь, продолжила: — Если он угрожает вам, скажите «пепперони». Если он угрожает детям, скажите «сыр».
Женщина ответила «пепперони», хотя на заднем плане также был слышен плач ребенка. Харви направила на названный адрес полицию и прекратила разговор: долгий разговор с «доставкой пиццы» мог бы показаться агрессору подозрительным.
Когда именно произошел инцидент, не уточняется, однако информация о нем появилась в середине января. Известно, что благодаря действиям Харви полиция быстро прибыла на место и смогла помочь пострадавшей. Однако, похоже, подобная история даже в теории не может повториться в Беларуси.
Экс-милиционер: «Методических указаний по таким темам никто никогда не давал»
По словам экс-руководительницы убежища для пострадавших от насилия «Радислава» Ольги Горбуновой, ситуация и законодательство в Великобритании отличаются от беларусского подхода «нет тела — нет дела».
— У нас стоял бы вопрос не столько адекватной реакции на такой звонок пострадавшей в 102, сколько в принципе того, что, скорее всего, милиция посчитает, что доказательств для возбуждения дела недостаточно, — уверена Горбунова.
Что касается рекомендаций для пострадавших от насилия, то активистки всегда рекомендовали им продумывать пароль, который они могли бы использовать при звонке близким, родным, друзьям, соседям. Чтобы те в свою очередь поняли, что их знакомая в опасности, и сами могли сообщить об этом в милицию — прямо.
— Также, например, если в экстренной ситуации нужна помощь третьих лиц, то мы часто советовали не просто звать на помощь, а, например, кричать «пожар». В такой ситуации люди с большей готовностью выйдут из своих квартир или помогут посторонним на улице, — замечает экспертка.
Горбунова говорит, что раньше взаимодействовала с милицией по этим вопросам и обращала внимание, что надо уметь распознавать ситуации домашнего насилия и реагировать на них, чтобы те не закончились трагически. Однако, как отмечает экспертка, даже на конкретный вызов с озвученной проблемой, касающейся домашнего насилия, наряд милиции мог ехать «по 30−40 минут даже в самые успешные годы с точки зрения адвокации» прав пострадавших.
Эти слова «Зеркалу» подтвердил и представитель BELPOL Владимир Жигарь, до 2020 года работавший оперуполномоченным уголовного розыска Мозырского РОВД. По его словам, существует положение о прибытии на преступление первого наряда милиции и следственно-оперативной группы (как в черте города, так и за его пределами), а также нормы для выезда на административное правонарушение.
Например, в случае преступления в населенном пункте, где есть участок милиции, сотрудники должны прибыть не позже чем в течение 10 минут. В случае административного нарушения времени дается уже до 25 минут. Однако, как утверждает Жигарь, если свободных сотрудников нет, то на помощь действительно «могут ехать часами».
Что касается подготовленности тех, кто в милиции принимает вызовы, то здесь, по мнению собеседника «Зеркала», и вовсе не стоит ждать понимания и нужной реакции в нестандартных ситуациях.
— В Беларуси [специально обученные] диспетчеры не самое распространенное явление, и, как правило, трубку поднимает дежурный оперативно-дежурной службы или его помощник (это обычные инспектора РУВД. — Прим. ред.). Вопрос о «пицце» они не поймут, — уверен Жигарь. — Система устроена так, что для внесения записи в единую книгу регистрации преступлений и правонарушений, нужно узнать максимально подробно обстоятельства произошедшего. Да и каких-то методических указаний по таким темам никто никогда не давал.
Как говорит экс-силовик, во время его работы практика проведения тренингов с милицией на подобные чувствительные темы была «в принципе не распространена в Беларуси».
Если вам нужна помощь или даже просто совет, вы можете обратиться в службу «Одно окно» или на линию для пострадавших от домашнего насилия oliviahelp.org. Опытные психологи и юристы окажут необходимую помощь беларускам, оказавшимся в кризисной ситуации в нашей стране или за границей. Это бесплатно и анонимно.
Отметим, что 18 декабря 2024 года стало известно: страницы службы «Одно окно» попали в список «экстремистских» материалов. Это означает, что за репост их публикаций или даже наличие сохраненного скриншота в телефоне предусмотрена административная ответственность по статье 19.11 КоАП.
